Ледяная Цитадель - Страница 66

— Надо Антона женить, — решил вдруг Лымарь. — На той же Оксане. А что? Деваха она видная и при должности.

— Сам бы женился, — фыркнул Шумов.

— Не, для меня умная шибко. Пугаюсь я таких, — покачал головой Семен. — Только Василенко в последнее время какой-то малоактивный, как я погляжу.

— Ага, раньше бы давно уже окрутил…

Я треп парней слушать не стал и решил получше присмотреться к той самой Оксане. Чего делать по понятным причинам все же не стоило. Поймав полный негодования и презрения взгляд, я решил на неприятности не нарываться, отвернулся и уселся у огня. А то — раз! — и превращусь в лягушку. Даже квакнуть не успею. Ну или паралич разобьет. Колдуньи, они такие. Особенно те, что при серьезных должностях. Надо бы, кстати, получше об Оксане разузнать. А то, не зная броду, и утонуть недолго.

— Ну и чего ты кислый такой? — уселся пиромант рядом со мной на торчащий из стены обрезок трубы.

— Да так, — неопределенно покрутил я перед собой рукой.

— Десять минут! — объявила вдруг Оксана. — Интенсивность нарастает.

— И температура падает, — поежился Напалм.

Алекс Шумов оторвался от дисплея чарофона и громогласно отчитался:

— Сигнал есть! Помехи в норме.

— Виктор Петрович! — позвал химика Василенко. — Пора.

— Одну минуту! — И Бородулин начал отмерять лекарства. — Вот это выпей и еще три таблетки прими. Сейчас остальное подготовлю. Рукав закатывай сразу.

Особой нервозности в ликвидаторах я не ощущал. Вот Оксану так и подбрасывает, но она скорее до сих пор из-за непредвиденного изменения схемы реализации пирамиды успокоиться не может. Слишком все близко к сердцу воспринимает. Нельзя так.

— Говорят, в первый раз у них ничего не получилось, — вздохнул Напалм.

— Живы остались — уже хорошо.

— Тоже верно. — Пиромант нагнулся к костру и, нисколько не опасаясь жара, вытащил из огня уголек. — Странная компашка тут подобралась, не находишь?

— Ты по поводу гимназистов?

— Да нет, с ними как раз все понятно, — усмехнулся Напалм, любуясь зажатым в пальцах алым угольком. — Мы с Верой, кстати, в доле?

— Само собой. Мне без вас это дело не провернуть.

— Не факт, что это вообще реально осуществить.

— Ради ста тысяч можно и напрячься.

— Я к тому, — пиромант склонился ко мне и прошептал, — что Гимназия уже считает Цитадель своей. А связываться с колдунами себе дороже.

— Сто тысяч!

— Ну попробовать-то можно, — сдался Напалм и выкинул уголек обратно в костер.

Я многозначительно усмехнулся и кивнул:

— Попытка не пытка.

— Так, все сюда! — замахал вдруг руками Виктор Петрович. — Подходите, подходите!

— Чего он еще? — насторожился я.

— Пойдем посмотрим, — поднялся с трубы Напалм.

Посмотреть и в самом деле стоило, и не только посмотреть: закончив с Антоном, господин Бородулин начал раздавать какие-то таблеточки и всем остальным. И наверняка ведь это не простые витамины. Какие могут быть витамины в такой ситуации?

— Это что? — Я повертел в пальцах желатиновый шарик и поморщился из-за неприятного острого запаха. — И это зачем?

— Для начала снизим восприимчивость к колебаниям магического поля! — повысив голос, начал объяснять нам Виктор Петрович. — На втором этапе скорректируем чувствительность к холоду. На третьем усилим способности организма к регенерации и выводу шлаков, а также заложим основы выживания в энергетически сверхнасыщенных пространствах.

Ну и органы зрения защитить надо. Да вы глотайте, глотайте. Разжевывать и запивать не обязательно.

Мгновение поколебавшись, я проглотил показавшийся на вкус совершенно омерзительным желатиновый шарик, и тут же рядом вновь оказался Бородулин.

— Голову запрокидываем, — распорядился он и что-то закапал мне в глаза.

Ох ты елки-палки! Будто жидким азотом плеснули! Глазные яблоки моментально проморозило, а стоило моргнуть — досталось и векам. На несколько мгновений я напрочь утратил способность ориентироваться в пространстве, и даже ясновидение спасовало перед проморозившими голову чуть ли не насквозь каплями.

— Может возникнуть эффект дезориентации, но он достаточно быстро пройдет. Все дело в индивидуальной непереносимости отдельных компонентов…

— Ах ты врач-убийца! — Позеленевший Напалм обхватил руками виски, медленно опустился на корточки и тихонько охнул: — Ой-е-ей! Давненько мне так холодно не было…

— Мне так холодно, похоже, вообще никогда не было.

Я осторожно поднялся на ноги и прислонился к стене. Боль в глазах начала понемногу отступать, зато в животе принялось разгораться самое настоящее пламя.

Это ж надо! Не понос, так золотуха!

— У кого начинают проявляться неприятные болевые эффекты в желудке, подходите ко мне! — повысил голос Бородулин и стал разливать по мензуркам какое-то темно-зеленое зелье.

Солоноватая жидкость оказалась вязкой, она обволокла горло, и меня едва не вывернуло наизнанку. Еле в себе удержал.

Закончив с маявшимися животами страдальцами, Виктор Петрович выудил из саквояжа стеклянный шприц и набрал в него бурлившую в жестянке над костерком жидкость.

— Запястья готовим! — объявил он.

— А чего шприц у вас не одноразовый? — опередил меня с вопросом Напалм.

— Пластик не выдержит. Да не волнуйтесь вы, длительно

го воздействия такой концентрации активных веществ никакая зараза не перенесет.

— Горячую и будете колоть? — поежился я.

Живот резало все сильней, голова раскалывалась, а глаза до сих пор продолжали слезиться. И пусть остальных тоже штормит, мне от этого нисколько не легче.